ПРАВОСЛАВНАЯ МИССИЯ СРЕДИ КИРКАССАНСОВ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО КАВКАЗА

ПРЕДИСЛОВИЕ Каждое поколение переписывает свою историю. Этот трюизм, кажется, становится нормой научного исторического сознания. Современная эпистемология признает, что истина в историческом знании всегда контекстуальна: она обусловлена ​​культурой. к которому принадлежит исследователь, его интересы и ценностные ориентации. Более того, некоторые исследователи, стремясь преодолеть «жажду объективности», присущую ранней русской исторической науке, придерживаются идеи, что «мир прошлого» становится реальностью в соответствии с познавательным контекстом. Автор монографии не утратил жажды объективности. Работая в русле классической модели исторического исследования, он стремится выяснить, «как все произошло на самом деле», стараясь не вносить в создаваемую им историческую картину свои ценностные ориентации и предпочтения. Следовательно, он верен принципам историзма и детерминизма (причинности). В соответствии с этим в его исследовании использовались историко-генетический, историко-сравнительный и историко-системный методы. На уровне метатеории методологическую функцию в исследовании выполняла теория модернизации. Эмпирическую основу исследования составили достаточно репрезентативные исторические сведения, полученные на основе критического изучения разнопланового корпуса исторических источников, исторических материалов государственных учреждений, военных органов и духовных ведомств. Чтобы обработать такой массив исходной информации, автору пришлось основательно поработать в различных архивах Российской Федерации. Репрезентативная эмпирическая информация, а также грамотно подобранная методология исследования в соответствии с замыслом работы позволили получить достаточно важные с научной точки зрения результаты.

Прежде всего следует обратить внимание на то, что впервые в исторической науке православная миссия у черкесов Северо-Западного Кавказа (1864-1917 гг.) Рассматривалась целостно и систематически. Это позволило концептуально осветить такой важный для понимания истории вопрос, как история миссионерства. Православие играет выдающуюся исключительную роль в истории Россини. На протяжении тысячелетия Православная Церковь была национальной религией многих миллионов людей, была и остается общей высшей нравственной идеологической субстанцией, признанным стержнем социально-культурного развития восточных славян и соседних народов, независимо от возникающих формы их измененной социальной организации, соотношения внутренней социальной подчиненности, смены элит, внутренние и внешние политические потрясения, многократное перекройка административных границ.

Православие давно слилось с особым евроазиатским менталитетом общественного мировоззрения. представляет собой не всегда осознанный, но всегда присутствующий широкий фон национального самосознания, который по-своему, в самом общем, живом, духовно объединяющем, делает понятное, естественно осязаемое универсальное национальное единство, без которого немыслимо такое мировоззрение. В советское время роль религии в исторической науке практически полностью игнорировалась, а ее духовное, нравственное и социальное значение не исследовалось. Это надолго ввело в заблуждение общественное сознание, нанесло один из самых ощутимых ударов отечественному научно-историческому знанию. Сегодня перед научной мыслью четко поставлена ​​большая проблема: полностью восстановить истинную картину прошлого, устранить искусственно созданный серьезный пробел в российской историографии. Исследовательский интерес автора монографии направлен к истории миссионерской деятельности на Кубани среди черкесов, что сразу раскрывает инновационный потенциал произведения, поскольку тема остается во многом малоизученной и не рассматривалась с этой точки зрения.

В монографии автор дает развернутый историографический очерк, посвященный рассмотрению причин и условий развития миссионерской деятельности Православной Церкви среди черкесов, анализирует состояние культуры и духовных традиций черкесского этноса. Показан, насколько это возможно, уровень изученности законодательного регулирования деятельности миссионерских организаций. их структура как система с ее элементами и способами функционирования. При рассмотрении вопроса о научной проработке темы он показал не только, кто что изучал и какие результаты были получены, но и то, как изучались определенные сюжеты темы, какие обсуждаемые вопросы и существуют пробелы в исследованиях. Таким образом, перед нами история православной миссии у черкесов Северо-Западного Кавказа (1864-1917). По всей видимости, изучение истории миссионерской деятельности было связано, прежде всего, с проблематичностью этого вопроса в исторической науке. Однако обратим внимание на то, что такое представление о предмете исследования могло сформироваться только после выяснения степени научной проработанности темы и постановки научной проблемы. Работа Р.А. Остапенко расширяет наши представления о становлении и развитии церковной организации на Северо-Западном Кавказе (1864-1917 гг.), Раскрывает духовную работу миссионеров в их взаимодействии с черкесами. Для изучения адыгейской культуры необходимо рассматривать этнос не только как средство достижения экономических и политических целей, но и как способ удовлетворения фундаментальной потребности в определенной психологической устойчивости современного общества, в ясности правила межличностного общения в межкультурном диалоге. Если интерпретировать культуру черкесов как некую структурно упорядоченную, исторически изменяемую реальность, как фундаментальное единство основ, взглядов и ценностей, то это дает нам возможность проследить проникновение ценностей в адыгейскую культуру. Автор, исследуя проблему миссионерской деятельности, не мог не обратить внимание на проблемы адыгологии, связанные с ценностями стержня адыгской культуры. Ядром черкесской культуры является этнический феномен черкесов ИЛИ «Черкесы?» система исторически сложившихся духовно-нравственных моделей мышления, несущая в себе ценностный потенциал адыгской культуры. Эта система может быть сопоставима с мировоззрением, образом или образом жизни этнического общества черкесов. Только благодаря этому явлению адыги сохраняют свою этническую принадлежность. Образ жизни большинства черкесов определяется «адыгагами» или черкесом, то есть стержнем черкесской культуры, выраженным через ценностные предпочтения. В ядре культуры эти предпочтения-ценности могут быть бессознательными. В результате в адыгской культуре ценности составляют стержень, они максимально ограничены, представляют собой устойчивую целостность ведущих ценностных ориентаций. Следовательно, ядро ​​адыгской культуры формирует основные идеалы.

Нормы адыгской культуры – это определенные предписания поведения и участия в культурном процессе. Функционирование культурных норм обусловлено необходимостью упорядочения адыгских отношений внутри культуры в целом. Возникновение этих норм связано с повторением культурологических взаимодействий с учетом набора фундаментальных правил, которые позволяют субъектам адыгской культуры регулярно и единообразно вступать в эти взаимодействия. В связи с этим культурные нормы ядра воплощают умозрительную модель этих взаимодействий, позволяющую прогнозировать последствия деятельности различных субъектов в адыгейской культуре, а также отношений и, соответственно, выстраивать индивидуальное поведение в рамках Адыгейская культура. Нормы ядра адыгской культуры выражаются как особые известные, логически сформулированные и бессознательные правила поведения, в которых средства подчинены цели. Поэтому культурное ядро ​​черкесов стабильно и относительно стабильно. постоянный и обязательный. В этой связи ценностное ядро ​​адыгской культуры можно охарактеризовать как идеальное, как прекрасный образец активности адыгской культуры. В культурном идеале черкеса выражается позиция субъекта по отношению к действительности, в которой он оценивает ее с должной высоты в рамках сделанного культурного выбора. Культура черкесов формировалась на протяжении длительного периода времени, она прошла через сложные столкновения и испытания, в том числе гражданские войны и Кавказскую войну.

Несмотря на эти и другие факторы, адыгская культура. изменяясь, по своей сути, она, тем не менее, оставалась стабильной системой, не всегда открытой, но устойчивой к инновациям и изменениям. Все это сказалось на деятельности православных миссионеров среди черкесов. Наивысший уровень стабильности в российском обществе на Кавказе достигнут в религиозном сознании. Потому что именно в нем есть твердое понимание того, что возможно, а что нет. Для выживания общества были необходимы эти духовные факторы, необходимы духовные и нравственные принципы, развитые христианской культурой. Рассмотрение истории православной миссии у черкесов Северо-Западного Кавказа (1864-1917 гг.) Как новаторского воздействия на культуру горских народов. Можно сделать вывод, что любые новые идеалы могут быть восприняты этносом, только если они имеют точки соприкосновения с глубинными структурами сознания по этническим константам. Если таких точек нет, то ни одна из самых прогрессивных идей не будет воспринята этносом, они будут восприняты лишь на короткое время, а затем отвергнуты. Это произошло с распространением христианства в культурной среде. Черкесы. Адыгейский этнос очень резко отреагировал на угрозу своей картине мира. Эта реакция имела место на системном уровне, была этнопсихологическая защита от нововведений в культуре, она не зависела от воли конкретных людей. В представлении черкесов необходимость участия в защите этнической картины мира могла быть оправдана множеством причин и проявлялась в самых разных формах. По этой причине, подводя итоги православной миссии среди черкесов в 1864-1917 гг., Автор заключает: «Если свести миссионерскую деятельность только к статистическим данным, то, вероятно, ее можно будет охарактеризовать как неудовлетворительную.

По итогам 45 лет крестилось 60 человек, получается, что за год крестился максимум два адыга ». Некоторые горские этнические группы, такие как осетины, восприняли новаторское влияние русского православного христианства, что означает, что религиозный институт после новаторских влияний укоренился в культурном ядре как традиция, которая способствовала переходу осетин на сторону. Россини в тяжелый военный период истории. Другие горские этнические группы воспринимали ислам как традиционный культурный институт, который характеризовал период освобождения в истории как знамя борьбы за свободу от неверных. Таким образом, для Православной Церкви в ХХ веке способность понимать чужую горную культуру приобретала все большее значение, это означало критический анализ собственного поведения, признание чужой культурной идентичности, способность включать в себя чужие истины. в своей религиозной позиции, признание легитимности существования многих истин, умение выстраивать диалогические отношения и идти на разумный компромисс с горским этносом в вопросах христианской культуры. Продолжающиеся культурные изменения на Кавказе в XIX веке все больше подчинялись логике культурного общения. После окончания Кавказской войны старшее поколение горцев, обреченное воевать с русскими, постепенно исчезло. Новое поколение горцев выросло в новых, других условиях, в другой истории. В начале 90-х постепенно зажили раны, нанесенные войной. Условия мирного труда, мирной совместной жизни с русскими в конце концов примирили противоборствующие стороны. Этому примирению должна была способствовать Русская Православная Церковь. Перед православным кавказским духовенством была возложена задача примирения и просвещения горцев Северного Кавказа. За исключением указанного. Изучение православного миссионерства на Предкавказском юге России имеет познавательное и просветительское значение. Новые поколения граждан должны знать здесь первопроходцев христианства, научиться уважать их самоотверженность и веру в благо начатого дела. Православная миссионерская деятельность способствовала постепенному внедрению популярных, передовых для своего времени универсальных стереотипов духовного бытия, развитию просвещения, культуры в массах, находящихся под тяжелым социальным угнетением, развитию определенных вкусов и представлений, критериев оценки повседневных событий, готовность помогать другим, цивилизованные формы привычного общения, в том числе их преемственность в семье, обществе. Все это во многом способствовало национальной консолидации, смягчению традиционной и специфической местной социальной конфронтации. Можно, например, спорить о сути христианского учения о послушании, любви к врагам, но это не умаляет его общего положительного человеческого содержания. Некоторые положения монографии Р.А. Остапенко можно использовать при разработке стратегии деятельности органов государственной власти, а также непосредственно в процессе политических практик. Материалы работы могут быть использованы в учебном процессе. Ведущий научный сотрудник ИСЭГИ ИНИЦ РАН, к.э.н. Раздольский С.А.